- Ольга Николаевна, центр «СКАНЭКС» работает на рынке высокотехнологичной продукции уже 20 лет. Как «ветераны», оцените, пожалуйста: длиннее или, напротив, короче стала в России дорога - от идеи до ее внедрения? Вообще, насколько сложно работать в России компаниям высокотехнологичного сектора?
- Если честно, практически невозможно работать. То, что мы существуем - это исключение из правила, которое мы даже объяснить не можем… Оценивая, длиннее или короче стала в России «дорога» от идеи до внедрения, думаю, ничего не изменилось. По крайней мере, ничего не изменилось для облегчения работы компаний высокотехнологичного сектора. Более того, объявленное повышение социального налога с 2011 года может стать тяжелым бременем для наукоемкой компании, в которой работает (как, например, в нашем центре) немало специалистов, занятых интеллектуальными разработками. «СКАНЭКС» раньше пытался получить гранты в рамках госпрограмм по поддержке малого бизнеса. Что нам говорили по поводу наших заявок? Да, у нас самый лучший проект, да, мы молодцы и так далее, но мы не подходим под какие-то другие критерии господдержки… Однако, нет худа без добра: может быть, поэтому центр «СКАНЭКС» и стал сильной компанией, поскольку приходилось и до сих пор приходится все делать самим. Да, нам сегодня остро не хватает «социального партнерства», например, со СМИ, которые тоже работают на коммерческой основе. Но нас всегда выручало то, что в России живет множество неравнодушных людей, у которых есть идеи, есть цель эти идеи реализовать. Наверное, сегодня этот мотив - главный (боюсь сказать – единственный) двигатель наукоемкого сектора в России.

- Какие барьеры - в законодательном ли плане, институциональном ли, финансовом – необходимо устранить, чтобы результаты интеллектуальной деятельности не оставались «на бумаге»? Вот если проиллюстрировать эти барьеры на примере вашей компании, то о какой из них, образно говоря, «запинаетесь» чаще всего?
- Сейчас для нас самая большая проблема – законодательная. Нашу деятельность лицензирует Роскосмос, - все функции регулятора находятся именно в его ведении. Мало того, сейчас обсуждается проект поправок в федеральный закон «О космической деятельности», где много спорных моментов. Не углубляясь в детали, могу сказать, что в случае принятия этих поправок под контроль Роскосмосу уйдет и большая часть рынка закупок зарубежных данных дистанционного зондирования. Попытка введения такого информационного монополизма может крайне отрицательно сказаться и на качестве информационной среды в области ДЗЗ, и на инвестиционной привлекательности отрасли, да и на международном имидже России, поскольку поправки предусматривают искусственное ограничение конкуренции между информационными «продуктами» отечественных и зарубежных космических аппаратов. В итоге, некорректная правовая регламентация может привести к серьезным негативным последствиям для всей отрасли ДЗЗ. В этом контексте у нас есть вполне конкретные предложения. Первое: в федеральный закон о госзакупках нужно внести норму, в соответствие с которой все информационные ресурсы (в частности, космические данные), закупаемые на бюджетные деньги для государственных нужд, должны выкладываться в открытом доступе в Интернете. Второе: из закона «О космической деятельности» исключить столь жесткую регламентацию такого вида деятельности, как «прием и обработка космических данных» (иначе придется лицензировать, например, ГЛОНАСС-приемники или всех пользователей спутникового телевидения!). И еще одна отдельная серьезная проблема, требующая урегулирования – это закрытость данных дистанционного зондирования. Речь идет в первую очередь о высокодетальных спутниковых снимках. Весь мир уже выкладывает эти данные в Интернете. А у нас до сих пор сохраняется далеко не всегда оправданная «секретность», что ставит данные российских аппаратов в неконкурентное положение по отношению к зарубежным данным.

[...]

- Вопрос к вам, как работодателям… Работодатели нередко жалуются, что сегодня им бывает сложно найти высококвалифицированного специалиста с необходимыми компетенциями. Где сегодня «СКАНЭКС» подбирает для себя кадры? И не пугают ли вас выпускники с «корочкой» бакалавра, к подготовке которых высшая школа скоро приступит в массовом порядке?
- Толковые люди везде «на вес золота» – наверное, с этой проблемой сталкивается большинство работодателей. Но нашей компании в этом смысле везет – у нас работают увлеченные своим делом люди. Например, сейчас к нам приходят много выпускников географического факультета МГУ, других крупных вузов, в том числе региональных. Мы в компании достаточно формально смотрим на «корочки», в том числе бакалавра. Скорее, смотрим на самого человека - есть ли у него желание работать, впитывать новую информацию (благо, для этого сейчас есть масса возможностей), развиваться и совершенствоваться в своей профессии? Вот эти критерии для нас важны. Поэтому, мне кажется, все определяется личностью, устремлениями человека, а не «корочкой». Но это, конечно, не отменяет проблему обучения. Грустно, если молодой человек приходит в вуз и его обучают по методичкам 1961 года издания (мы сами в семье, когда наши дети учились, столкнулись с этим, и дети очень переживали по этому поводу). Да, мы как, наверное, и любые другие работодатели, много отдали бы за то, чтобы специалист уже был высококвалифицированным, подготовленным. Но таких случаев я не припомню. Разве что когда только компания появилась, ее начинали люди, уже имеющие кандидатские степени, то есть имеющие мощную теоретическую базу. Но зато у них не было другого опыта – опыта практической работы, опыта внедренческого. Эти компетенции формировались уже в процессе работы.

- Не можем не задать вам такой вопрос: остается ли наша страна в области космических технологий конкурентоспособной на мировом уровне? А то все чаще приходится слышать сетования, что Россия становится простым «космическим перевозчиком». Вот и спутники, используемые в технологиях «СКАНЭКС» - немецкие, французские, итальянские… Или в этом ничего страшного нет?
- С одной стороны, «СКАНЭКС» работает с лучшим, что есть в мире – и это хорошо, что Россия открыла «железный занавес» для доступа к передовым технологиям и космическому оборудованию, производимым другими странами. И нет в этом ничего страшного: посмотрите, даже США – наиболее «продвинутая» в этой части страна, не пытается запустить все виды спутников сама, она тоже интегрирует возможности других операторов – и Индии, и Франции, и Канады. Иными словами, есть международное распределение труда, и это нормально. Но в России такая ситуация: поскольку одно ведомство является и заказчиком, и исполнителем, и определяет федеральную целевую космическую программу, - в результате отсутствует конкуренция. И за выделенные бюджетные средства их получатели, по сути, не отчитываются – не отчитываются за результат, за эффективность, за производительность своей деятельности. И пока не будет разорвана эта порочная практика, ничего в России с «мертвой точки» не сдвинется. Например, наш центр, вкладывает свои деньги в разработку микроаппаратов. Но для того, чтобы участвовать в программах запуска, нам нужно получить лицензию Роскосмоса. А они нам ее не дают, потому что не заинтересованы в конкуренции (хотя, казалось бы, чего бояться – мы делаем лишь отдельные части электромагнитного управления микроаппаратов, некоторые другие компоненты)!
Так вот, повторюсь, - нужна реальная конкурентная среда. Именно реальная, а не как сейчас, когда заказы распределяются между несколькими «своими» предприятиями. Но пока я, к сожалению, не вижу, что такая среда создается или будет создаваться хотя бы в ближайшей перспективе.

[...]

Полная версия интервью доступна на сайте ИТЦ "СКАНЭКС" в разделе "Публикации": http://www.scanex.ru/ru/publications/pdf/publication146.pdf

"Нужна реальная конкурентная среда. Именно реальная, а не как сейчас, когда заказы распределяются между несколькими «своими» предприятиями", — Ольга Гершензон